На столе стоит компот,
к нему привинчен винегрет,
из которого струится
бесконечный сервелат.

Плотно вставлен в аксельбант,
Штык хрустит, как барабан.
Он приклёпан к табуретке,
как последний салабон.

Рядом вертится Всегда
хлопотливой толщины,
как подъёмная лебёдка,
невозможная терпеть.

Штык не кушает никак.
Всё глазищи косит вбок.
Ща рванёт со страшной силой,
как чугунный колобок.

А курчавая подмышка
на повышенных катушках
подливает в сепаратор,
неразвинченный "Рояль".

В черепушке тлеет пыж,
Штык засучивает нож,
отрывает сапогири
от паркетного ковра

и вонзается со свистом,
и качается, дрожа,
и мотается, как яйца,
золочёный аксельбант.